Архитектура переосмысления традиций на примере главного фестиваля весны AWAZ
Подписывайтесь на наш канал Telegram и паблик ВК!
Больше недели уже прошло с главного музыкального события весны, а то и всего года, фестиваля AWAZ. Фестиваля, который для многих открыл совершенно новые имена, а для многих подвёл некоторые промежуточные итоги формирующейся и действительно интересной тенденции переосмысления традиций. Но лично для меня AWAZ не столько подвёл какие-то итоги, сколько помог построить в голове некоторую классификацию того, какие вообще могут быть эти переосмысления, и как разные подходы к экспериментам над традиционной музыкой вообще работают, чувствуются. И то, что там происходило, было абсолютно прекрасно, причём самым прекрасным в AWAZ была его локация — Казань.
Во время фестиваля ко мне подошли ребята из местного медиа Enter и спросили, считаю ли я, что такой фестиваль можно провести в каком-либо другом месте. Я залечил какую-то дичь, что там на Алтае и в Бурятии тоже есть свои крутые развивающиеся сцены и всё такое, но это всё на самом деле ерунда, потому что именно сама Казань — без какой-либо музыки и фестиваля — уже самый яркий пример переосмысления традиций. Такого я в России больше не видел нигде.
А по России я немножко покатался. Например, я был в Томске. Томск — красивый и интересный город, управленцы которого старательно сохраняли старинные дома деревянного зодчества. Весь центр Томска усыпан этими традиционными русскими домиками, которые ещё лет 10 назад, когда я там впервые побывал, относительно неплохо стояли. Однако год назад я обнаружил, что от этих домиков почти ничего не осталось. Кажется, что про них буквально на секунду забыли, и все они разом загорелись. И сейчас Томск усыпан не то, чтобы деревянными домиками, а их пепелищами, в которых с трудом угадывается то, как эти строения могли выглядеть ранее. Зрелище крайне грустное. Так происходит, когда ты внимательно следишь за традицией, а потом на мгновение отворачиваешься от неё.
Подобным примером на фестивале AWAZ выступил коллектив Zafaq, исполняющий черкесскую традиционную музыку на языке блэк-метала. Причём самое интересное, что Zafaq не просто играют музыку адыгов, но проводят адыгейский ритуал, который, по их словам, работает даже, если ты не понимаешь, что происходит, и думаешь, что пришёл на обычный блэк-метал концерт.
Но прикол в том, что блэк-метал и есть ритуальная музыка уже сама по себе, и вот этот момент был для меня наиболее интересен: что произойдет при наложении двух ритуалов? Находятся ли они в одной фазе или в противофазе: то есть, интерферируют ли они или наоборот погасят друг друга?
Как оказалось, ещё как интерферируют. То, что происходило на сцене и в зале большую часть времени, сложно описать, настолько это было впечатляюще, ничего подобного ранее я не переживал.
Но в какие-то крохотные мгновения Zafaq забывали про черкесскую музыку, чтобы использовать традиционные блэковые элементы. И в эти моменты вся мощь, накопленная за счёт наложения двух ритуальных структур, рушилась. И весь эффект испарялся.
А есть другой интересный пример — Калининград. Древний город, который во время войны полностью сровняли с землёй. Неподалёку от него стоит польский город Гданьск, который постигла та же участь. Но неимоверными усилиями центр Гданьска был восстановлен. Калининград же Советский Союз решил не восстанавливать, а отстроить заново уже на свой вкус, превратив в итоге город в огромный жилмассив из сталинок, переходящих в брежневки и хрущёвки. При прямом сравнении с Гданьском, зрелище это становится пострашнее Томска. Так выглядит искусство, основанное на традиционном фундаменте, поверх которого лепится что-то в какой-то момент актуальное, полностью игнорирующее суть традиций.
К счастью и к моему большому удивлению, я практически не встречал подобного на AWAZ. Но несколько случаев все-таки было. Например, группа USSSY, которые играют совершенно шаблонный (хоть и не плохой!) психоделик, тем не менее, претендующий на звание ориентального рока. К сожалению, ребята абсолютно не понимают, что такое ориентальная музыка, как с ней работать, откуда она берётся. В итоге слушатель приходит на концерт интересной ориентальщины, но получает ударную дозу обычного рока, который слышал уже 100 раз. Конфьюзит жутко.
Были на фестивале и другие подобные личности вроде азербайджанского Скриптонита Fardi. Крайне подозрительная музыка. Fardi читает про Аллаха, иногда даже использует традиционное пение. Но сама его музыка— это всё равно довольно приземлённый хип-хоп вроде упомянутого Скриптонита на минималках, и образ читающего про сук казаха, конечно же, витает над концертной площадкой. Так что, мало того, что всё это совершенно не вяжется в сознании, проблема ещё и в том, что сочетание возникающих образов Аллаха и Скриптонита, знаете ли, довольно опасное. Так что я, если честно, решил с такого концерта убежать как можно дальше. Мало ли.
Но надо сказать, что уже гораздо позже в самом центральном пятачке Калининграда местный бывший замгуб решил построить “типа старый Кёнингсберг”, Рыбную Деревню. Город в городе, состоящий из пошлейших домиков, стилизованных под старую Европу. Познакомьтесь, это называется хонтология, призрак слепленного из фотокарточек, никогда не существовавшего города.
К сожалению, я не попал на нашу королеву хонтологии Kate NV, но уверен, что там всё было отлично.
Зато я попал на концерт ИльяМазо. Илью часто сравнивают с Shortparis, что теперь уже точно мне кажется совершенно бессмысленным. Наиболее близким выступление ИльяМазо мне показалось к АукцЫону в те моменты, когда они обращаются к романсам. Но уже с их стороны это было переосмыслением. ИльяМазо как будто же пытается нарисовать романс по карикатурам Аукцыона. Наверное, это даже прикольно, только непонятно для кого. Пьяные дачники, поющие романсы под коньячок, такую музыку определенно не поймут. А мне еще в детстве хватило самих этих пьяных дачников, да и АукцЫон слушаю другой.
Зато, Господи Боже, как я люблю фанк и вообще чёрную американскую музыку! Поэтому я, конечно, просто бежал на выступление прекрасных AVRAMOVA!. И опять был озадачен, но уже с хорошей стороны. Вайб и саунд AVRAMOVA! наиболее близки к звуку советских ребят, играющих фанк. Но тех ребят, что сами фанка-то и не слышали, зато слышали группу Браво времён Агузаровой. Группу, которая и сама-то слышала не так много фанка, но еще и эту историю мощно переиначила. Так что AVRAMOVA! выступают тут уже третьим шагом от фанка, но… эта музыка всё еще раскачивает! И это удивительно. Теперь уже интересно даже, как это далеко может зайти!
Другой пример — Новосибирский Академгородок, которому чуть более 50 лет и который изначально задумывался как эдакий город против системы. Да, он зародился в Советском Союзе, который был беспощаден к “другим” традициям. Но Лаврентьев и его команда смогли с первых лет существования Академгородка учредить новые, свои традиции, свою культуру. Причём архитектура Академа— это вроде бы простые хрущёвки, но непонятно почему они никогда не выглядели как обычные хрущёвки. А с годами они ещё и постепенно менялись: однажды их раскрасили в яркие цвета, где-то приделали смешные крыши, где-то появились научные граффити. Все это изначально не традиционная, а сугубо жанровая вещь, постепенно становящаяся маленькой новой традицией.
Первой жанровой и первой в принципе группой на AWAZ я услышал Петрозаводск, проект Ивана Золото, некогда основателя легендарного российского лейбла Full Of Nothing, ныне проживающего в Барселоне и руководящего лейблом School of the Arts. Петрозаводск играют в редчайшем направлении даб-метал — тэге, который никак не описывает звук коллектива. Музыканты медленно извлекали грузные каскады звука, после чего вместе со слушателями просто наблюдали, как этот звук ныряет в толпу и ударяется о стены зала. И самым интересным в их исполнении был именно этот момент осознания причинно-следственных связей между событием-извлечением звука и тем, что со звуком происходит дальше. Самое близкое, с чем можно сравнить выступление Петрозаводск — сеанс deep listening, относительной новой и набирающей популярность практики “глубокого” слушания музыки для познания себя.
Не менее важным откровением для меня стал Сикамор, сольный проект Закария Туктарова, барда из Казани. Я давно уже не слушаю (да никогда особенно и не слушал) жанр бардовской песни. Ещё я терпеть не могу “актуалочку” в песнях: если в песне поётся про какие-нибудь лайки, то это сразу до свидания. Я очень люблю звук акустической гитары, но звук гитары Сикамора был отвратителен. Более того, слушать его было откровенно тяжело, потому что из соседнего двора его постоянно перекрикивала какая-то электронная группа. В общем, плохо было всё, но я дал Сикамору шанс и решил подойти хотя бы на пару секунд. И не смог уйти. Дело в том, что жанр бардовской песни сам по себе максимально оголён — за это его и любят, за прямой контакт исполнителя и слушателя. Но Закария развил этот контакт так, что мы не просто увидели его “обнаженным”, мы как будто глазами видели все раны, его сочащиеся гноем чирьи, которые он со смешком давил, расплёскивая сукровицу по залу. То, во что он превратил довольно сдержанный жанр, было страшно.
Наиболее ярким же примером рубрики стал бэйс-гай Wulffluw XCIV. Чувак ни много ни мало — первый неафриканский подписант, пожалуй, самого интересного африканского лейбла Nyege Nyege, точнее его саблейбла Hakuna Kulala, специализирующегося на самой экспериментальной музыке. И это неудивительно, потому что Wulffluw XCIV — единственный на моей памяти европеец, который может воспроизвести звук современной электронной сцены Африки. Сцена эта основана на многочисленных трансовых обрядах, которые сначала электрифицировались для усиления эффекта, а в какой-то момент начали перемешиваться друг с другом. Так образовался новый клубный жанр, который с невероятной скоростью развивается сейчас в разных частях Африки. Wulffluw XCIV взял именно эту музыку и продолжил её полировать. И, танцуя под его биты, можно случайно порваться на части, причём Wulffluw XCIV нисколько не пытается сгладить этот эффект. Если он включал деконстракт, то этот деконстракт в прямом смысле деконструировал всё, чего касался.
А есть наш прекрасный город Санкт-Петербург, архитектура которого уже даже до войны была лютейшим адом. Давайте хернём рядом петровское барокко, необарокко, классицизм, готику, а сверху ещё налепим какое-нибудь драное рококо. Но после войны Питер нужно было восстанавливать и, конечно, расширять. Так что сейчас из любой точки Заболотинска мы можем наблюдать архитектурные ансамбли из вышеперечисленного стилевого коктейля, массивных современных ТЦ и торчащего стеклянного фаллоса Лахта-центра. Вот он — мультижанровый, сплетающий воедино разные традиции эксперимент. И одновременно эффект вплетения современных элементов в устоявшуюся традиционную структуру.
Если говорить про мультижанровость, то ярчайшими представителями явления были бельгийцы LA JUNGLE, разнёсшие зал так, что от бетонного пола летели щепки. Описать всё, что намешали LA JUNGLE, довольно сложно, потому что мешали они так, будто это тесто для оладушек. Там был и нойз-рок, и краут, и электроник транс, и метал, и дэнс панк, и… не знаю, всё там было. Кроме каких-либо традиционных вкраплений.
Традиционные вкрапления были у post-dukes. И вот это было плохо. Группа занимается тем, что переосмысляет традиционные удмуртские мотивы, помещая их в современные электронные жанры типа idm, техно и транса. Помещая максимально топорно: девушки поют в микрофон, из соседней колонки играет техно. Крайне сомнительно, что от такого эксперимента удмуртская музыка обрастает новым смыслом. Если оставить что-то одно, оно бы прекрасно работало: техно бы качало, песни были бы красивыми. В сумме — нет.
Антиподом Питера, кстати, довольно смело можно назвать вид городов, которых, к сожалению, в России я не наблюдал, зато наблюдал в Северной Африке. Городов вроде Рабата, столицы Марокко. Рабат сейчас выглядит как ультра-современный город, по которому колесят моднейшие трамваи, он идеально чистый, абсолютно ухоженный. И основа его архитектуры сейчас — это уникальные хайтековые строения, в каждое из которых по-своему вплетены традиционные мотивы. По сути это те же стеклянно-бетонные глыбы, что мы можем увидеть хоть там в нашем Москва-Сити. Но на их стёклах висят решёточки. Решёточки в виде традиционной магрибской резьбы. Казалось бы, просто деталь, обычный декор, не меняющий конструкцию здания, но глыба эта сразу становится чем-то особенным, удивительным. Видом искусства, который никак не основан на традиционных столпах, но отдающим им уважение и относящимся с пониманием, что традиции — это прекрасно.
Таких исполнителей на AWAZ было, кстати, немало: те же АИГЕЛ, Aisha Devi, Lovozero, Moa Pillar. Если отбросить в их творчестве традиционику, в целом суть останется та же: она лишь подчёркивает контекст, в котором существует исполнитель. Но любим-то мы их именно за этот самый контекст. И именно на этих исполнителях были самые забитые залы.
Там же в Марокко я видел и другой пример архитектурных экспериментов, которые не больно-то приняты в России. В основном такое полюбили делать в деловых кварталах Марракеша. Дело в том, что этот город очень и очень старый. И некоторые дома, в которых живут люди, стоят ещё со средневековья. И, конечно, многие из них уже рухнули. На этих местах марокканцы возводят интереснейшие, максимально современные строения, но главная задача архитекторов — встроить их в общую картину так, чтобы новые дома не разрушили её целостность. Постепенно новые дома аккуратно заменяют старые, и некоторые части города выглядят уже совершенно современно, но тут и там проклёвываются и древние строения. При этом они ни в коем случае не выглядят, как дачи посреди небоскрёбов. Это сложнейший вид последовательного и гармоничного вплетения именно современного искусства в традиционное, но не наоборот.
Ни одного такого исполнителя на AWAZ я не услышал. Тем не менее, как минимум одна группа, которую можно отнести к этому марракешскому типу на фестивале была: Lucidvox. Я не смог попасть на их выступление, но мне довелось слышать их раньше в Петербурге, и это было очень хорошо. Девушки исполняют бешеный и очень свежо звучащий краут-стонер. Но вся магия Lucidvox раскрывается в нечастые моменты, когда ты внезапно начинаешь слышать довольно необычные, но определённо традиционные напевы. И тут ты понимаешь, что эти напевы существовали на протяжении всей песни, просто ты их не замечал. В этот момент возникает любовь. Собственно, ничего удивительного, что их взял к себе под крыло лучший лейбл на планете Glitterbeat.
Казань же — несколько другая история. История, которую можно назвать пост-традицией, термином, активно популяризируемым сейчас Ored Recordings и по причине его удобства с радостью подхваченным мною. Многие традиционные здания Казани, к сожалению, тоже были утеряны. Тем не менее, гуляя по Казани, невозможно не думать о том, как всё вокруг красиво, грамотно и приятно. Дело в том, что утерянные здания не были восстановлены в прямом значении этого слова. На их место были поставлены новые дома, спроектированные в стиле уцелевших. Конечно, они не выглядят в точности как старинные здания, ведь сейчас используются кардинально другие технологии, благодаря которым дома стали менее пожароопасными, более прочными и так далее, игнорировать технологии в данном случае бессмысленно. Но проектировались они крайне аккуратно, так, чтобы нигде не создавалось диссонанса — в целом, такие же с виду дома могли стоять и 200 лет назад. Всё это — в некотором роде пост-традиция, то есть, вид нового искусства, который создан не ради эксперимента, а ради продолжения существования внутри традиции. Современным в нём может быть только невидимый инструментарий.
Короли пост-традиционной музыки в России сейчас, конечно —лейбл Ored Recordings. А их флагманский проект — это JRPJEJ, команда пост-традиционистов из Нальчика. Вообще говоря, они уже были упомянуты в самом начале, ведь частично они выступали в коллективе Zafaq. Но в отличие от черкесской блэк-метал группы, JRPJEJ — совершенно не про эксперименты и сплетения жанров. Они играют традиционные адыгейские песни в традиционном адыгейском стиле, но при этом они не копируют звучание этих песен, как это принято в традиционной музыке, то есть, они не пытаются воссоздать эту музыку напрямую. JRPJEJ нашли в этой музыке целый ряд форм, которые звучат довольно “современно”. Например, форму, которая сейчас обзывается тэгом “дроун”. И с этими всё ещё традиционными структурами они переосмысляют свой фольклор. И происходит совершенно другой вайб: давящий, трансовый, уникальный, но всё равно понятный.
Вернёмся к первоначальному вопросу: можно ли так же удачно провести фестиваль, подобный AWAZ, не в Казани. А, возможно, найдётся ли место ещё более подходящее?
Я бы ответил, что, как минимум, это не должен быть город просто пересечения традиций, AWAZ — это не тувинский Устуу-Хурээ, здесь речь именно про переосмысление. Но к сожалению, в России нет городов, которые бы вписались так же хорошо, как перечисленные мною африканские города. Впрочем на самом деле, я считаю, что всё ещё найти лучшее место возможно. В городе, который чётко держится на какой-то единой традиции. Возможно, таких городов в России больше и нет, зато у нас есть сёла и аулы, которые всё ещё несут традиции. Только в таком случае мы смогли бы не просто услышать и увидеть разные коллективы, которые провели некоторые эксперименты в сфере переосмысления традиций, но смогли бы сами поучаствовать в этом эксперименте.
Что произойдет, если толпа московских модников прибудет в кавказский аул и устроит там рейв? Произойдёт переосмысление, скорее всего, весьма болезненное. Тем не менее, лучшим моментом всего AWAZ было абсолютно традиционное выступление Заура Нагоева, исполнившего без малейших экспериментов черкесские песни. Было прекрасно видно, как поначалу ему было больно, как он тщетно пытался согласно традициям заставить толпу подпевать. Как толпа пыталась понять логику этой музыки. Но в итоге, когда все мы прошли через боль, стало ясно, что сейчас происходит что-то настолько прекрасное, что лучше уже и быть не может. AWAZ пришёл к нам через “Боль”, и все мы прямо последовали его примеру. С чем нас и поздравляю. (Но насчёт аулов всё-таки шутка, не надо туда всю эту толпу, пожалуйста.)
Автор материала: Арсений Брагинский
И не забывайте подписываться на наш паблик ВК и канал Telegram!
